– У меня есть поговорка: свободное время — синоним несчастья. Разве бывает так, что делать нечего? У человека, которому нравится жить, всегда есть дела и обязательства. Вот у меня на повестке дня несколько вопросов. Старшей дочери Анфисе в этом году в институт поступать. Она хочет на исторический факультет. Так вот, выбор университета — за Анфисой. Главное требование с моей стороны — бюджетное обучение. Платить я не буду. Анфиса еще хорошо фотографирует, любит всякие рассказики. С утра до вечера во «ВКонтакте» сидит. Никак это нельзя победить: либо расстрел, либо смириться. Мне пришлось выбрать второе. Также, понятное дело, в 17 лет хочется гулять, общаться с друзьями. Плюс мальчики в голове, наверное. Не знаю точно, потому что я очень деликатен в вопросах их личной жизни. Мне, конечно, как отцу хочется каждого мальчика, который находится рядом с моими дочками, поставить к стене и расстрелять картечью в грудь. Но приходится сдерживаться. Понял одно — мои дочери разводиться никогда не будут, в крайнем случае станут вдовами. Другая дочь, Варя, интриганкой оказалась. Сейчас она в девятом классе, но уже решила, что хочет заниматься микробиологией. И пошла хитрым путем. Вместо того чтобы дождаться выпуска из школы и поступить в институт, она собралась в следующем году пойти в медицинский колледж. А когда его окончит, она сразу же попадает на второй курс института. То есть сэкономит два года, чтобы раньше пойти в аспирантуру. Она сама по Интернету заказала себе учителей, встречает их у метро, день и ночь занимается. Дотошной девкой выросла. Вы представляете, девочка, которая учится в девятом классе, уже вот так мыслит. Я, правда, очень надеюсь на то, что она где-то на середине пути обломается, выйдет замуж и родит пятерых детей. Но если этого не произойдет, то она изобретет пилюли для молодости, что тоже весьма позитивно. Я своих детей всегда заново открываю и уже даже немного побаиваюсь. Дочка Дуся у нас тоже решила в медицинский поступать и уже перешла в школу, прикрепленную к Первому меду. Правда, влияние на нее оказал совсем не мой доктор Быков, новые серии про которого идут сейчас на ТНТ, а доктор Хаус. Она посмотрела сериал про него и определилась. Перешел мне дорогу, старик хромой. Моя же популярность детей раздражает. Им приходится доказывать, что они сами с усами и папа здесь ни при чем. И это действительно так, они все с характером, трудолюбивые, в маму. Один Савва избалованный бутуз, и сделать с ним ничего нельзя. Здоровый кабан уже, семь лет, но все равно любит с мамой спать. Со слезами отвожу его в отдельную комнату: «Ты мужик уже». Но не работает. Двойная трагедия разлучения мамы с сыном. Тяжело Оксанке его от себя отрывать, но надо. Все-таки женщина в семье — это столп. «Домострой» разумно написан, хоть над ним все и смеются. А там черным по белому прописано: женщина — хозяйка дома, потому что она четко знает, как мужу не сесть на горячую сковородку. Мужик — хозяин внешнего мира, поскольку он знает, как медведя завалить и женщине на котлеты мяса принести. Сейчас жизнь в городе нас немного изменила, но суть осталась та же, и логики этой придерживаться надо. Детям я закачал в айфоны телевизионные постановки с Алексеем Грибовым, они у меня знают историю советского кинематографа от и до. Сейчас, правда, эти телефоны лежат в сейфе с моими патронами, потому что Оксанка каторжный режим ввела — всем выдали старые трубки, по которым можно только говорить и эсэмэски писать. Одна наказана за то, что не убралась, вторая кому-то нахамила, третья — тройку получила, а четвертый — глаза портит. Под горячую Оксанкину руку попались все. Недавно бился с женой за высокий каблук для Дуси. Оксанка против была, говорила: бессмысленно для девочки 14–15 лет, которая только-только как груша налилась, но все равно остается молочным ребенком, ходить на таких штуках. А я настаивал, что, раз Дусе нравится, надо туфли взять. Но с женой спорить трудно – у Оксанки сознание аквариумной рыбки, которая, знаете, через три секунды: «И опять здравствуйте». Быстро забывает все. А я ей напоминаю, что у нас дети — жулики. Но Оксанке я помогаю всегда, все-таки я на ней женат, а не на детях. У меня не бывает таких дел, о которых я забыл или их не сделал. Был недавно в обувном магазине, купил 19 пар обуви и на лето, и на осень всей семье. Потом поехал в продуктовый — купил голландский сыр размером со стол, сто банок с лососем, ящик коньяка, четыре ящика водки и столько же солодового виски. А я не пью. Люблю масштабно все покупать. Что касается мужских обязанностей по дому, то тут все просто. Подходит ко мне Оксанка, жалуется – в квартиру из магазина на первом этаже крысы лезут: «Ты мужчина в доме, должен заделать дырку в полу». Я ей отвечаю: «Мать, я священник, писатель, философ, киноактер. Вызвать надо кого-то». Каждый должен зарабатывать на хлеб тем, что умеет. Хотя как-то я взял гвоздь и вбил его в стену со словами: «Теперь попробуй скажи, что я ни одного гвоздя не вбил». Я вешал на него кожаную куртку. Единственное, что не решил, — квартирный вопрос. Таунхаус, в котором живем, выделен по социальной программе. Нам там хорошо и вроде не тесно. Правда, недавно Оксанка мне говорит: «Я тут пришла к мысли, что мне негде дома поплакать, везде кто-то сидит». «А что это тебя потянуло поплакать?» — спрашиваю. «Кино посмотрела, вот захотелось». И не нашла себе место, не в туалете же. Мы посмеялись с ней, конечно. Но по факту, когда Савве исполнится 18 лет, у нас этот дом отберут. Сейчас сыну семь. Хотя старшей, Анфисе, исполнится тогда 27 лет, и все остальные детки тоже будут великовозрастные, так что можно не волноваться. Но если бы подвернулась квартирка какая — почему нет. Вообще дом хочу, километров в 300 от Москвы. Здесь меня ничего не держит.
Я трактат начал писать «Философия целого». Взялся за него после того, как поездил с духовными беседами по городам. Казалось бы, приезжает к вам дядька из телевизора, странный немного, спрашивай у него о чем угодно. А людей интересуют вечные вещи: душа, любовь, семья. Меня это привело к откровению, что мы все одинаковые. И все хотим одного и того же — быть любимыми. И еще понял: людям порой нужен человек, который скажет: «Ребята, не будем отвлекаться, самое главное по-прежнему — вот это». Пока я в трактате на пятой главе, ведь материал тяжелый. Труд должен быть написан по всем законам, со ссылками, примерами. Когда едешь в дальнюю дорогу, то обязательно берешь с собой рюкзак с аптечкой и прочей ерундой, так и в книжке та же фигня — нужно охватить сразу все.
Еще нужно закончить 12-серийный фильм про японского священника, который восстанавливает ярославскую глубинку. Слава богу, что на себя времени не остается. Даже книжки и фильмы смотрю не потому, что лишняя минутка появилась, а потому, что мне это необходимо как культурному человеку. Года через три планирую уйти из кино. Доведу проекты до конца – «Интерны», «Метод Фрейда» – и уйду. А то народ в Тушине, где я живу, будет косо смотреть — 50 лет, а все артист. Главное, я решил все хозяйственные проблемы, раздал долги, а сам как колхозником был, так им и остался. Дети подрастут, и на них лягут хозяйственные обязательства. А как иначе? В шестом классе я грузил газеты на Северном речном вокзале, чтобы себе кроссовки купить. И девочки с нами тоже грузили. Так и мои должны. Конечно, если будут с головой учиться, то посмотрим… Нам с семьей много и не надо: замки не нужны, нам удобнее по лесу ходить и стоянки менять. И я не вижу проблемы в том, что денег будет меньше. Ведь моя жизнь за три года, что снимаюсь в «Интернах», никак не изменилась. Только что на некоторые звонки мы начали отвечать: «Да». Звонят друзья, просят занять, подкинуть, и мы выручаем, как выручали когда-то нас, голодранцев. Мне по жизни очень везет. Господь подкидывает хороших людей.
Телесемь Елена ЩЕРБИНА
Комментариев нет :
Отправить комментарий